Он полжизни насмерть бился с вечной мерзлотой,
Он немногого добился — климат здесь иной,
Он был сильным и безумным, но и он устал,
Вставил выбитые зубы, когти подровнял.

Май, май, ослепительный май, мог бы длиться ещё один день,
Но, но добавлять в календарь всем день тридцать второй было лень.
«Ай, ай, — говорили ему, мол, — не вредно мечтать иногда,
Но, но не такую мечту, что на день удлиняет года».

Из болота он за шкирку вытянул себя,
Вся болотная тусовка мигом прокляла.
Он бесил унылых граждан дерзкой похвальбой,
Дай мне сил стоять отважно, вечный мой герой.