Интервью от 28 июня 2013

«Давайте, ребята, вопросы! Что тушуемся сидим?! Подарю по компактному диску и напою водкой, если кто-нибудь из вас задаст вопрос! Что, нет вопросов, что ли? Алё! У нас недавно с The Offspring был скандал, мы записали в Германии двойную пластинку, мы с удовольствием используем краудфандинговую схему, когда поклонники всячески помогают группе делать всяческое софинансирование, у нас в клипе «Мешки с костями» мужики со свастиками. Не о чем спросить???», — Дмитрий Спирин.

Не то, что бы у журналистов не было вопросов. Отнюдь! Их было настолько много, что перед каждым стоял трудный выбор спросить о самом волнующем и важном, уложившись в короткое время, отведенное на пресс-конференцию.

— Чем для вас отличается фестиваль «Доброфест» от других фестивалей?
— Грубо говоря, здесь нет монстров русского рока старой школы, и это позволяет определённым образом относиться к «Доброфесту», как к фестивалю, направленному, прежде всего, на юного меломана лет до 25. Здесь нет ансамблей, чьё творчество направлено на возрастные категории рок-фэнов. Здесь нет «Чайфа», здесь нет ДДТ. Я ничего против этих групп не имею, но и не являюсь их поклонником. Но, когда смотришь на афишу, ты понимаешь: там будет свежо, юно, молодёжно. Там будут рэпаки, там будут панки, там будут альтернативные чуваки. А, значит, это твоя тема, чувак. На «Нашествии», например, чей лайн-ап частично пересекается с «Доброфестом», всё это настолько смешано, что иногда ты выходишь на сцену и видишь перед собой пузанов… А мы группа энергичная несмотря на то, что уже 22 года существуем…

— В этом году дирекция «Доброфеста» пошла на то, чтобы предоставить достаточно большое количество времени на сцене не очень популярным группам. Организаторов за такой риск критиковали, а как вы относитесь к такой инициативе?
— Во-первых, риск — благородное дело. Во-вторых, пусть эти многие заботятся о своих рисках, что им риски других людей? В-третьих, фестиваль — это единственная возможность и более-менее действенная мера для того, чтобы обновлять кровь в нашем цеху. Лет 5-10 назад, когда существовала индустрия физических носителей и были рекорд-лейблы, они могли подписывать юные таланты, выпускать их пластинки, прикладывать какие-то усилия для того, чтобы эти альбомы продавались и распространялись, и люди узнавали эти новые имена. Они их ставили на радио, снимали им видеоклипы… Сейчас эти механизмы утеряны в силу того, что компактные диски больше не продаются: индустрия умерла и лейблов нет. Так каким же образом ещё молодым группам себя зарекомендовать перед этой всей публикой? Только вписаться на фестиваль. Но если фестивали не берут молодые группы, то тогда нет никакого движения. Поэтому инициатива организаторов «Доброфеста» очень благородная и я очень рад этому.

Ещё я бы хотел предложить такую идею. Было бы неплохо, если бы уже известные группы брали кураторство над какой-либо молодой группой. Грубо говоря, во время подготовки к фестивалю, мы могли бы сделать несколько совместных мотивационных видео, объявлять их со сцены перед своим и их выступлением. Таким образом, мы могли бы привлекать внимание наших фэнов и другой публики к новым именам. Иначе, что толку, что они играют на малой сцене, когда на главной выступает какая-то известная группа? Мы вот, например, через несколько дней играем на фестивале «Малоярославец». И, в силу того, что мы могли сыграть только в один определённый день, мы попросились играть на альтернативной малой сцене. Она работает только в третий день, когда главная уже свернётся. Поэтому мы сказали, что мы будем играть в самом конце работы альтернативной сцены, чтобы публика осталась посмотреть на концерт группы «Тараканы!». То есть весь день будут играть только маленькие группы, потом «Бригадный подряд», а потом уже и мы. Это тоже классная идея. Мы могли бы ради этого на следующий год и здесь выступить на малой сцене в конце дня. А почему бы и нет?

— Каким образом вы выстраиваете сет-лист на тур? Обращаете ли внимание на оборудование в клубе и настроение людей? Так, например, группа «Пилот» может играть больше полуакустических композиций, если аппарат не позволяет развернуться в полную мощь.
— Это хорошая идея у группы «Пилот». Но не каждый ансамбль может взять и перестроить свой сет-лист на ходу. В нашей группе это просто невозможно. Мы с большим вниманием относимся к тому, что нам ставят организаторы и насколько выставленное оборудование соответствует райдеру. В случае чего устраиваем маленькие скандалы и даже включаем небольших истеричек. В новом туре мы решили купить свои собственные микрофоны для барабанов, вокальные микрофоны, предусилители и фронтальный пульт. Всё это мы будем возить только для того, чтобы в каком-нибудь Новоурюпинске всё, что нужно будет выставить организатору, упиралось в фронтальное усиление и мониторы. Это так называемая концепция тихой сцены: нам не нужно будет ничего, мы всё привезем с собой. Всё это оборудование цифровое, всё подкручено заранее. Всё, что нужно будет сделать звукорежиссёру, это лишь скоммутировать всё это, и наш саундчек готов. И у группы появится лишние 2-3 часа на сон в отеле. Помимо этого, получается супер мегасаунд, такой же, как в Москве. Да и мы приезжаем в зал отдохнувшими, посвежевшими и мочим рок на смерть.

Что же касается первой половины вопроса, у нас нет на этот счёт каких-либо специальных секретов. Как говорил наш друг, учитель и великий кумир Филипп Бедросович Киркоров: «Лучшее, любимое и только для вас! (пародирует голос). Ну и несколько песен с нового альбома». Это то, что хотят слышат люди. Мик Джаггер до сих пор играет Satisfaction и не обламывается. Я хочу быть как Мик Джаггер во всех его проявлениях.

— Была ли у вас идея на акустических творческих вечерах спеть акапелла?
— Легко! Вообще акустические творческие вечера у нас совсем недавняя практика. И мы ещё не совсем поднаторели к ней. Ко всему прочему, они стали возможны именно потому, что мы всей группой «Тараканы!» последние несколько лет активно занимаемся вокалом. Мы ходим к преподавательнице. И кое-кто из нас значительно продвинулся в этом деле. Это означает, что исполнение под акустическую гитару стало для нас возможным. Ведь, если ты не уверен в своих вокальных способностях, то, когда ты стоишь на сцене в составе большой группы, которая играет металл, то ты, теоретически, можешь быть спокоен за то, что твои огрехи не так хорошо будут слышны в зале: барабаны мочат, дисторшн гитары — всё громко, и, даже если ты четверть тона не дотягиваешь, или бэк-вокалист не строит, то за драйвом всё скрывается. А вот когда ты сидишь на стульчике в клубе на сто человек и всё, что у тебя есть для сопровождения — это акустическая гитара, то здесь уже всё по-другому. Поэтому вопрос об акапелльном исполнении скоро может стоять на повестке дня.

— Как вы относитесь к тому, что, возможно, именно благодаря вам группа Ramones стала таким трендом в России (потому что вы очень часто ходили в мерче с символикой этой группы)?
— Не думаю, что надписи на моих футболках могли создать относительно именно этой группы какой-то сдвиг в сознании российских меломанов. Просто культ Ramones во всём мире к середине двухтысячных стал настолько гигантским, что российские музыкальные фэны не смогли его игнорировать. Да, у них красивые футболки, а их классическое лого вполне впечатляет. Любой хипстерок счастлив приобрести в ZARA или Top Shop майчонку с кругом Ramones. Почему бы и нет? Это модно, это нормально. Я не думаю, что «Тараканы!» как-то повлияли на это. По крайне мере не в глобальном смысле.

— Как вы относитесь к сольному творчеству Николая Стравинского?
— Мне нравится, что у некоторых ребят группы «Тараканы!» есть какие-то побочные дела. Это как минимум означает, что он не понесёт этот материал в группу, не будет его нам предлагать и не придётся его огорчать. А так он имеет отдушину в стороне. Спокойно занимается этим. Отлично, пускай делает! Не то, что мне нравятся эти песни, не то, что я бы дома стал их слушать, но ничего плохого сказать не могу.

— У вас было намечено продолжение клипа на «Пять слов». Не могли бы вы раскрыть какие-то подробности нового видео?
— Видео на «Любовь со 101 взгляда» будет опубликовано нами примерно в конце июля или начале августа. Этот клип действительно будет пересекаться с видео, снятым к песне «Пять слов». Он будет начинаться с того места, где он закончился. Это будут две серии одной истории. Это будет что-то типа панк-версии клипа группы Мачете «Нежность», только из жизни нормальных ребят и девчонок.

— Ваша песня «Десятый класс» была исполнена с детским хором. Планируются ли в будущем подобные эксперименты?
— Что касается перезаписи наших старых песен, то у нас в будущем нет подобных идей. Нет пока необходимости об этом думать. У нас очень много нового материала. Наш последний альбом вышел двойным, на нём почти 20 треков. Что же касается тандемов творческих, то на альбоме MAXIMUMHAPPY I у нас есть совместная песня с вокалисткой группы LOUNA. Также у нас есть композиция под названием «Бог и полиция». На ней с нами записалась американская панк-группа Anti-Flag. И также есть песня «Плохие танцоры», с нами её записал наш большой кумир, звезда из Германии Родриго Гонсалес — это бас-гитарист немецкой группы Die Ärzte. На второй части нового альбома у нас имеется дуэт с английским фолк-панк певцом Фрэнком Тёрнером. А из русских групп у нас там имеется совместный трек с Anaconadaz.

— Есть ли у вас ещё исполнители, с которыми вы бы хотели записаться. Из разряда мечты?
— У нас пока такое огромное количество живых кумиров, что, по большому счёту, перечисление тех, с кем мы бы хотели записаться в нашей жизни, фактически совпадет, наверное, с надписями на наших майках, которые лежат у каждого из нас дома в комодике. Лемми из Motörhead — почему бы ему не сыграть с нами пару песен на своей бас-гитаре. Игги Поп ещё бодрячком — можно что-нибудь там свистнуть или здесь подпеть. Мне очень нравится датская хэви-металл группа Volbeat, я вам очень их рекомендую. Green Day, ну а почему нет? Так что таких парней и девчонок очень много.

— В последнее время молодые группы всё чаще пытаются откреститься от ярлыка «русский рок», считая его чуть ли не ругательством. Считаете ли вы, что он себя дискредитировал или вовсе изжил?
— Такое поведение молодых групп началось с нас, когда мы были молодыми. Это было одной из главных наших сверхзадач. Мы считали, что необходимо всё делать так, чтобы никому даже и в голову не пришло сравнивать нас или ставить в один ряд с уже тогда существовавшими монстрами русского рока: «Кино», «Чайф», «Наутилиус Помпилиус», «Алиса» и бла-бла-бла. Мы были панк-рок, мы были как Sex Pistols, мы были, как нам казалось, наглыми, юными, сексуальными. Мы клали болт на заумные тексты, на неоднозначность, многословность, на бардовский саунд – то есть на всё то, что любили эти братушки и сеструшки йоханга, проще говоря. И вот эта отдельность от русского рока была нашей идеологической константой. Мы вот так и двигались: дико поливали весь этот русский рок в интервью и прочее. Так что я очень сильно понимаю этих молодых ребят. И не очень молодых, кстати говоря. Например, про русский рок вам много интересного поведает Михаил Горшенёв…