Группа «Тараканы!» в не самые тёплые дни даёт юбилейные концерты по случаю своего пятнадцатилетия. Незадолго до одного из них, когда коллектив проводил саундчек, лидер группы, Дмитрий Спирин беседовал с корреспондентом «Звуков.Ru», делился воспоминаниями о прошлом, давал коллегам советы на будущее. Как известно, праздничный концерт в клубе «Точка» растянулся на два дня.

— Мы находимся на таком этапе развития, когда клуб уже не кажется подходящей площадкой, а на стадионе, даже небольшом, играть стремновато. В таком случае выбирается некий промежуточный вариант, когда ты играешь в клубе, но несколько дней. В нашем случае — два. В этом тоже есть свои положительные стороны. На юбилеи приходят люди, которых ты давно не видел, фэны столетней давности. Это всегда приятное событие и если оно растянуто по времени, то приятно вдвойне. К тому же есть возможность сделать эти два концерта в чем-то разными — с разными гостями, сетами, песнями. Слава Богу, есть достаточный репертуар для того, чтобы не повторять ноль в ноль программу своего выступления.

— Какие сюрпризы вы подготовили?
— Обычно концерт группы-юбиляра строится по схеме: именинник выступает и на некоторых песнях на сцене к нему присоединяются друзья-приятели, музыканты, играющие в других группах. Мы решили подобную схему не использовать — играем сами по себе. Зато пригласили гостей, которые выступят до нас. Раз уж за 15 лет существования «Тараканы!» дали большое количество музыкантов, которые, уходя из коллектива, создавали свои группы, мы решили, что они на нашем празднике выступят. Ну и предстанет перед зрителями группа без названия — это коллектив наших фанатов.

— Некоторые музыканты не решаются выступать по схеме «сначала гости — потом юбиляр». Боятся, что зрители в ожидании кумиров прохладно отнесутся к этим гостям.
— Все наши гости так или иначе находятся в жанре и пользуются поддержкой аудитории «Тараканов!». Они — не «тёмные лошадки». Так что я уверен в нормальной, тёплой поддержке. Ко всему прочему, у нас толерантные поклонники. Да мы и не будем особо испытывать их терпение, гостевые сеты достаточно короткие по времени.

— С каким настроением вы подошли к юбилею?
— Наверное, рабочим. Концерты и связанные с ними организационные моменты, творческие заморочки, репетиционный период требуют интенсивного труда. Праздничное настроение приходит позднее, когда становится понятно, что всё прошло нормально — клуб оформлен, гости спели, фанаты присутствуют, они нас хотят, а мы — их. Пока же есть лёгкое напряжение.

— В некоторых интервью вы излучаете пессимизм в связи с тем, что не всё устраивает вас в группе.
— Да, такой момент есть. Я не могу сказать, что чувствую себя абсолютно спокойно в отношении того, как выглядят «Тараканы!» сейчас, как группа звучит, как развиваются внутренние отношения. Есть определённое беспокойство, чувство неустроенности, неудовлетворённости. Но приходится двигаться дальше, преодолевать проблемы. Положа руку на сердце, я не могу сказать, что играю лучше всех на Земле. Но — я такой, какой есть.

— Видите в себе резерв для рывка вперед?
— Я ещё даже не задумывался всерьёз о том, чтобы пытаться сочинить что-то новое. В течение нескольких месяцев, а порой и полугода после выхода последнего альбома я, как правило, испытываю творческое опустошение. Меньше всего в это время я похож на человека, обуреваемого творческими идеями. Иногда этот период затягивается надолго. Особенно, если последний альбом стоил больших творческих усилий и вообще сил, что и произошло с альбомом «Властелины вселенной». А он вышел всего несколько месяцев назад.

— Как охарактеризуете весь этот 15-летний период?
— Все эти годы для меня делятся на много разных периодов. А те, в свою очередь, делятся на подпериоды и так далее. Эти 15 лет очень разные. Вначале мы были совсем детьми-подростками, которые едва могли играть на инструментах и едва могли понять, для чего они в группе и для чего пытаются выступать. Было у коллектива много разных времён и граней, типов песен, настроений и так далее. Так что охарактеризовать каким-то одним образом это время невозможно.

— Можете вспомнить наиболее яркие моменты — как положительные, так и негативные?
— В истории нашей группы пики всегда сменялись провалами и падениями. Очень успешные альбомы сменялись беспонтовыми. В качестве примера — период 2002–2004 годов, когда у нас был очень мощный подъём, выходили хорошие пластинки: «Страх и ненависть», «Улица Свободы». Коллектив тогда был сплочённый, сыгранный, с правильным пониманием поставленных задач. Но это время закончилось, произошли изменения в составе, и это нашло отражение и в настроении, и в тех вещах, которые мы начали сочинять, и в том, как мы стали звучать на концертах. Появилось состояние легкой безысходности. Всё влияет на тебя в этой жизни. Пока ты молодой, такие события не сильно давят. Сегодня тебя девка бросила и ты вроде как страдаешь, а завтра пошёл с друзьями, накидался и вроде ободрился, забыл про неприятности. Будучи старше, в таких случаях начинаешь глубже переживать. Всё это и можно услышать в песнях.

— Хорошо помните свой первый концерт?
— Сейчас уже не очень. По-моему, мы играли в школе на выпускном и всё прошло нехорошо (смеётся). Были какие-то смешнейшие накладки и абсолютно позорные ошибки. Так бывает — как бы долго группа ни репетировала, ни заучивала песни, на концерте путаешься в проводах, всё рушится, падают колонки, ты играешь вступление в два раза дольше, чем полагается или заканчиваешь песню быстрее, чем надо. От того адреналина, который появляется, когда на тебя смотрят люди, начинаешь отвлекаться, больше нервничать.

— Как же отреагировали тогда люди?
— Это наименьшее, что меня волновало. Я бы на их месте расценил примерно так: «Что это за придурки? Они же не умеют играть!».

— И отказались бы прийти на следующее их выступление?
— Ну не знаю, блин. Как правило, такое выступление не влияет на решение: обращать в дальнейшем внимание на такую группу или нет. Ведь понятно, что у пацанов это только первый концерт.

— Когда и как осознали, что стали популярными?
— Лет семь мы активно играли в московских клубах. Постепенно ситуация, при которой среди 150-ти человек в зале есть десять, которые тебе аплодируют, переходила в другое качество. Анонс концерта «Тараканов!»в в небольшом московском клубе стал привлекать 250–300–350 человек, которые относились к нам как к главной группе концерта (если выступало несколько коллективов). Либо вообще приходили только на нас. Они знали песни, реагировали так, как обычно реагировали люди, когда видят на сцене свой любимый коллектив. Но даже тогда ты ещё не совсем ощущаешь себя прямо уж популярной группой. Ну что с того, что за пять лет ты добился локальной известности в родном городе? Потом у нас были фестивали, сольные концерты в местах побольше, мы становились хэдлайнерами каких-нибудь фестивальчиков. Стали играть в ДК им. Горбунова, СДК МАИ, в других больших залах. Ездили в туры и видели, что у нас есть фанаты во многих российских городах, странах СНГ. Сейчас можно сказать: да, мы известная группа. Но нас знает в основном молодёжь, студенты, люди, которые увлечены роком и альтернативной музыкой, русским или западным панком. Спроси же у человека на улице: «Вы знаете «Тараканов!»?» Скорее всего, получишь отрицательный ответ. Люди постарше вряд ли знают. В то время, как они могли слышать о «Бригаде С», «Ленинграде», «Машине времени», ДДТ, Кипелове.

— Кто влиял и влияет на ваше творчество?
— В разные периоды разные группы. В том числе и потому, что в «Тараканах!» часто менялся состав. Люди, которые играли у нас в то или иное время, имели свои творческие подпитки, разные источники вдохновения. Но, в целом, конечно, всегда существует какая-то константа. Начиная от классического западного рока: (Rolling Stones, The Beatles, Jimi Hendrix, Kinks) и заканчивая металлом, хард-н-хэви, панком, регги, диско… Русская же музыка зачастую вторична. Мы слушали в детстве «Арию» не потому, что они играют коммерческие баллады по FM-радио, а потому, что они похожи на Iron Maiden. Если мы — фэны AC/DC, значит, ценим «Чёрный кофе». Поэтому сложно сказать, что отечественные группы оказали какое-то влияние. Хотя, в отношении того, как именно делать подобие западного рока с русскими текстами, могли оказать достаточное влияние (по крайней мере, на меня) «Ва-БанкЪ», ранний E.S.T., «Машина времени», ранние «Ногу свело!».

— Переход от панк-року к просто року, о чём вы говорите едва ли не в каждом интервью, — сознателен?
— Мы не чувствуем, что играем панк-музыку. Эта музыка как стиль хоть и развивается, открывает новые грани, но это достаточно узкий жанр. Нам нужно более свободное состояние, возможность делать всё, что хочешь, находясь между жанрами. Если к нам не будут относиться как к панк-группе, мы будем испытывать чуть больше свободы в творчестве.

— Можно уловить в самом этом переходе конъюнктурную составляющую? Согласно стереотипам классический рок более доступен для слушателя в качестве восприятия.
— В этих словах есть элемент лукавства. Мы музыку свою не меняли ни на йоту. Многим кажется, что песни нашего последнего альбома звучат по-другому, что мы уже изменились и играем другую музыку. Но мы этого не ощущаем. На мой взгляд, «Тараканы!» играют то, что играли всегда. Поэтому мы немного лукавим, когда называем наши новые песни и новый вид группы просто роком, а не панк-роком.

— Какое значение для вас имеет премия RAMP-2006, как лучшей панк-группе?
— Лучше бы они это сделали пораньше, когда группе было лет пять. Тогда, возможно, приняли бы это известие с другими чувствами. Сейчас же я для себя первый по-любому. А любые премии, награждения и победы в хит-парадах играют для нас минимальную роль.

— Будь возможность вернуться назад, что бы изменили?
— Наверное, попытался бы сделать так, чтобы мы больше времени уделяли музыке в группе, индивидуальным занятиям, репетициям и вообще творческому процессу. Мы за эти 15 лет очень много расслаблялись, уделяли внимания чему угодно, только не творческой составляющей. Если сложить все периоды, когда мы ничего не делали, а только расслаблялись, то историю группы можно урезать вдвое. То, чего мы добились, могли достичь быстрее. Когда же музыканты много времени проводят на базе, в турах, занимаются совместным музицированием, для группы это полезно. Вот что я бы сделал, вернувшись назад. И рекомендую это любым музыкантам: больше репетировать, заниматься пением, сочинять, сочинять и сочинять. Пусть получаются и не слишком успешные песни. Чем больше сочиняешь — тем лучше. Как спортсмен: он приходит в зал, тягает штангу, тягает, навешивая всё больший вес. В результате этих нудных, тяжёлых, интенсивных тренировок оказывается, что он способен побить мировой рекорд.

— Каким видится будущее группы?
— Пока я его не вижу вообще. Стараюсь не загадывать, не планировать на длительное время. Если бы у нас были готовы новые песни и мы представляли бы, когда сядем на студию, я бы тебе сказал: скоро будем записывать новый альбом. Сейчас ничего этого нет, соответственно и нет новых планов, кроме концертов.

— Ваш праздник практически накладывается на День защитника Отечества. Придаёте ему значение?
— (Улыбается). От защиты Отечества мы далеки, хотя в нашем коллективе один экс-армеец присутствует. Наверное, он и наш день, если отталкиваться от этого праздника в переносном значении, в котором давным-давно празднуется в России как мужской день. Коллектив у нас состоит из лиц мужского пола, наша сценическая позиция — с налётом «мачизма». Я никогда не праздновал этот день, для меня он мало что значит. Но чем больше красных дней календаря в жизни каждого человека — тем лучше.

— Что пожелаете читателям «Звуков.Ru» не только в связи с этим праздником?
— Если вы, ребята, с интересом прочитали этот материал, то большое вам спасибо. Хотел бы пожелать вам всем больше хорошей музыки в вашей жизни, больше искренних чувств и ярких эмоций, которые эта музыка могла бы в вас рождать. Здоровья, счастья, позитивного настроения. Увидимся!

Автор: Владимир Нардин