Интервью от 4 марта 2004

Четвёртое марта — великий день в истории панковской тусовки Орла. Потому что в этот день наш город в рамках очередного тура «Улица Свободы» посетила московская панк-рок-команда «Тараканы!» Если учесть, что с профессиональной музыкой такого плана у нас глухо, это большое событие. Концерт прошёл в туркомплексе «Салют». Народу было довольно-таки много, видимо, заждались люди. Около гостиницы уже в половине четвёртого в ожидании ребят собрались таракановские фэны. Организаторы — Нос со своей компанией — носились по залу, делая последние приготовления.

Наконец, «Тараканы!» явились. Сид, осматривая зал, волновался, не разгромят ли здесь чего, но его успокоили, и группа с дороги пошла кушать. Между прочим, некоторые участники «Тараканов!» постятся.

В Орле «Тараканы!» не впервые, некоторые места в городе даже узнают. На публику не жалуются и всегда выкладываются по полной программе. Так и в этот раз, когда заждавшийся народ начали потихоньку запускать, особо безумные поклонники бегом (честное слово, я нисколько не преувеличиваю) неслись в зал. Организаторы долго тянули с началом концерта, зато, когда на сцену вышла орловская «ЭотLinx», которая играла на разогреве у «Тараканов!», публика ликовала. Местные панки сыграли несколько композиций и, надо признать, нехило расшевелив публику, удалились. Ну и «Тараканы!» не подкачали: играли песни и из старых альбомов, и из нового. Пели вместе с ликующей публикой. Как всегда, не обошлось без траблов. В зале объявились бритоголовые, которые скандировали: «Орёл!». Сид разозлился и ушёл со сцены. Ну не дружат панки с отморозками! Кстати, несмотря на то, что концерт прекратился, люди «Тараканов!» поддержали. Разруливать неприятности пришлось охране. Дяденьки в форме резво выловили нарушителей спокойствия, и всё понеслось дальше. После сейшна Сид и товарищи сфотографировались и раздали автографы поклонникам, после чего удалились на отдых. А вот и интервью с Сидом, кстати, очень образованным и вежливым человеком (это так, о культуре панка).

— Сид, недавно спорила с одним взрослым товарищем об идеях и музыке панка, и он мне заявил, что на данном этапе от панк-культуры остался лишь музыкальный термин, а вся идеология забыта. Что на это можешь сказать?
— Всякий раз, когда слышишь такое от человека за тридцать, получается, что панк-рок — это глупо и примитивно. Всё очень просто: эти люди когда-то себя чувствовали частью сопротивлявшейся молодёжи, их обуревали какие-то бунтарские идеи, а сейчас уже жизнь поспокойнее, и они с тревогой, по всей видимости, ощущают отсутствие признаков юношества, но склонны искать причины не в себе самих, а в окружающей их действительности: «В наши годы всё было ништяк, всё было хорошо, по-настоящему, а у этих так». Мне самому под тридцать, и я отдаю себе отчёт, что сейчас, в 2004 году, если человек бредит мыслью стать частью панк-группы, в нём нисколько не меньше и бунтарского духа, и желания протестовать. Это же единственный, пожалуй, мотив. На свете ведь придумано огромное количество поп- и рок-музыки, где ты можешь выражать себя как музыкант. Что же касается панк-рока, то это такой вид рока, где очень хорошо свои амбиции, чувства и эмоции выражать людям, которые испытывают недовольство, желание изменить что-то.

— А что скажешь на то, что панк-музыка — это примитивно?
— На самом деле, люди, которые так говорят, не владеют предметом. Стереотип панк-рока — это три аккорда и два с половиной притопа. Но это даже в виде стереотипа закончилось лет пятнадцать назад.

— А чем современный панк отличается от тридцатилетней давности?
— Невозможно выделить в одну категорию группы, которые существовали в середине семидесятых и сейчас. И тогда было много разных панк-роков, которые не были друг на друга похожи, и сейчас такая же самая ситуация.

— У вас появилось что-то новое из ряда вон?
— Дело в том, что мы меняемся от альбома к альбому весьма плавно и для неподготовленного уха не заметно. Мы знаем, что здесь мы применили новый ритмический рисунок, здесь для нас доселе не типичные ход, приём, манера или тема, которая отражена в тексте.

— У вас много отдельных от «Тараканов!» проектов?
— Да, в последнее время я участвовал в группе «Приключения Электроников». Сейчас я по обстоятельствам личного характера уже нет. Но из «Тараканов!» в «Приключениях Электроников» продолжает играть наш барабанщик Сергей Прокофьев. Он и бас-гитарист Лёша Соловьёв играют в группе «Три 15», где с ними играет наш бывший гитарист, он же бывший гитарист НАИВа Саша Голант. Он имеет способность рулить звук, и в этом туре выступает как звукорежиссёр. И последняя группа, которая имеет к нам отношение, — у нашего гитариста Димы Кежватова свой сольный проект, который называется «Празник».

— Скажи, вы же много ездите по городам, отличаются провинциальные панки от столичных?
— В каких-то случаях это чувствуется, в каких-то нет. Люди в регионах, особенно панк-фэны, испытывают очень сильный дефицит концертных представлений, особенно, если в данном городе нет собственной панк-тусовки. Поэтому всё, на что они могут рассчитывать, это концерты раз в год, гастрольный заезд одной-двух-трёх известных групп. А если посещать концерты два раза в год, накапливается очень сильный энтузиазм в отношении них. Но, по большому счёту, для нас большее отличие имеют люди, которые живут в местах, причём, не важно, большие это города или нет, в которых есть своя собственная местная история панка, где есть старые и новые группы, потому что это, как правило, означает, что тусовка продвинута, что есть записи, редкие записи, не только то, что играют по радио, а ещё и андеграундные группы, и поэтому эти люди более подготовлены, и для них играть приятнее, конечно же. Я не могу орловских фэнов выделить в какую-то отдельную категорию, потому что в 95 процентах случаев картина примерно одинакова, по крайней мере, на наших концертах.

— Сид, а почему так редко встречаются женские панк-группы?
— Не знаю. Я тоже задаюсь этим вопросом. По моему опыту, группы такие со смешанными составами или где только девушки, встречаются аудиторией с энтузиазмом. Не знаю, наверное, чтобы быть в панк-роке долго и успешно, нужно на многие вещи забить и не париться, и считать их чуждыми, а женщине сделать это сложнее, чем мужчине.