В так называемом «чёрном списке» среди российских групп оказался и легендарный панк-коллектив «Тараканы!» вместе со своим лидером Дмитрием «Сидом» Спириным. Дмитрий отреагировал на своё появление в списке очень оперативно — уже через день по социальным сетям гремела его шуточная песня «Алексей Лукашенко, разрешите меня назад!».

Обозреватель «БелГазеты» выяснила у Дмитрия Спирина, как он относится к своему свежеобретённому статусу «запрещённого в Беларуси».

— Вас запрещают впервые?
— Вроде бы да. Не могу вспомнить, чтобы нас отлучали от сцены или запрещали упоминать наше имя в СМИ.

— Смотрите, как круто получается. Вы играете панк-рок, это протестная музыка, но играть панк-рок в 2000-е — просто стилизация, игра в панк-рок, время-то другое. А тут вас запрещают, и вы магически переноситесь в эпоху тру-панк-рока! Вы теперь как The Stooges, как Sex Pistols — в настоящем панк-контексте! Вы рады?
— На 21-м году карьеры нам поздновато начинать радоваться, что мы можем прекратить играть стилизацию и превратиться в настоящих панкарей! В смысле, дорога ложка к обеду. Всё это прикольно в своё время. Сейчас «Тараканы!» — обычная мейнстримовая рок-группа, играющая музыку разве что чуть более агрессивную, быструю и энергичную, чем прочие стандартные рок-ансамбли. Плюс, конечно, у нас есть активная гражданская позиция, которую мы не стесняемся выражать. В обычных демократических государствах с нормальным строем — условно говоря, в Европе или Америке — эти протестные формы могут существовать, и они довольно опасны в том смысле, что влияют на умы молодёжи и что всегда есть люди, которым это самовыражение не нравится, и существует конфликт между этим творчеством и системой. История и общественное сознание взаимозависимые. В России, и тем более в Беларуси, всё иначе. Здесь из-за ярлыка «панк-рок», не очень благозвучного названия и т.п. мы никогда не играли на огромных площадках, а особого интереса со стороны СМИ к нам и так не было. Мы никогда не были модными. Поэтому мы не особенно переживаем. Мы просто хотим ощущать себя в мейнстриме. Но массы нас таким образом не воспринимают. Панк-рок в нашем обществе и так в состоянии «полузапрещённости», он всегда чуть-чуть андеграунд. И это наше нормальное состояние — играть концерты, организованные не на официальном уровне. В Беларуси большая часть концертов, которые мы играли, были организованы непрофессиональными промоутерами — мы выступали в случайных местах, с минимальной рекламой и продажей билетов с рук, вне официальных сетей.

— За что тогда вас запретили? Если не за музыку, тогда за какие-то высказывания…
— Очевидно, да. Через пару дней после поствыборных событий в Беларуси, когда у вас схватили и посадили оппозиционеров, кое-какие наши знакомые белорусы сделали небольшую мэйл-рассылку по российским артистам. Там была просьба высказаться или хотя бы разрешить использовать наши имена в качестве подписавших письмо, в котором были сформулированы требования отпустить этих людей. Мы, конечно же, разрешили. Письмо было опубликовано через несколько дней. Наверное, государственная машина раскачивается не очень быстро — поэтому на это отреагировали не мгновенно, и списки появились позднее. Все, кто там так или иначе упомянут, — «Ляписы», Чача, Шевчук плюс малоизвестные западные артисты — очень странный набор. Такое впечатление, что, призывая людей к поддержке, кто-то в Беларуси воспользовался своими личными связями в какой-то узкой артистической прослойке в Англии — там очень специфические имена, многим незнакомые.

— Но вообще, компания, в которой вы оказались, хорошая, годная?
— Да, она годная! Но нет необходимости по таким поводам в ней оказываться. Мы, знаете, при желании можем в такой компании оказаться и по более приятным поводам. Я бы не хотел, чтобы наши имена связывались воедино только посредством таких вот штук.

— Ваша песенка-реакция на запрет получилась очень милой и непосредственной. Но многим стало непонятно, почему там Лукашенко назван Алексеем?
— Это ирония, но не все её поняли! Думаю, что те, кто знаком со мной и с группой, знают, что это такой сорт юмора особенный. Если уже совсем тупо объяснять, подразумевается, что лирический герой этой песни вообще не в курсе! Он не в теме, ему не особо интересно задумываться о том, как по-настоящему зовут президента этой страны, вот он его с кем-то и путает, и говорит, что во всем виноват Михалок и какие-то «Тараканы!».

— Интересна ваша позиция как музыканта с гражданским мнением. Как обычно, у нас срываются концерты — чаще всего звонят в клуб откуда-то «сверху» и говорят: если проведете концерт, потеряете клуб. Люди боятся потерять бизнес, звонят музыкантам и говорят: мы всё понимаем, но не можем. Мне это представляется чудовищным. Но может, это в порядке вещей?
— Конечно, это всё очень ужасно и неправильно. Но, между прочим, что касается нашего юбилейного тура, который был отменён, — его отменили даже без таких звонков. Никто никому не звонил и ни о чём не просил. Просто отменили два концерта «Ляписа Трубецкого», и этого было достаточно, чтобы промоутер нашего тура посчитал правильным перенести его на «когда-нибудь попозже». И я его прекрасно понимаю. Какой смысл делать предоплату, платить за рекламу, за оборудование, аренду зала, чтобы за два дня до мероприятия, продав все билеты, получить невнятный намёк на то, что оно не должно состояться? Никому этого не хочется. Получается, такими действиями государство не создаёт ситуацию в духе «ну давай попробуем, вдруг не позвонят», а вообще душит инициативу на корню. Невозможно в принципе заниматься концертной деятельностью и что-то планировать, потому что существует просто вероятность, что тебе позвонят накануне концерта и скажут, что его нельзя проводить! Да и посетители концертов тоже, понимая, что концерт может быть теоретически отменен, боятся покупать билеты. Всё это дико грустно. Но из этого есть выход.

— Какой же?
— Лично мы никогда не парились, играем ли мы на официально разрешённом концерте с красивыми афишами или на подпольном панк-сейшне. Значит, надо переходить на другие форматы.

— То есть, если вас позвать в Минск на квартирник в коттедже или подвальчике и дать вам гонорар не как в большом клубе, вы приедете?
— Да, пусть квартирники — это не наш формат, но для выступления в государстве, в котором запрещают рок-группы и где промоутеры не в состоянии сделать наши концерты официально, мы готовы делать скидки и исключения. Играть там, куда тебя не могут привезти официально, очень важно и нужно всем. Потому что ребята в Беларуси должны всё равно иметь возможность ходить на наши концерты.

— И вам не будет страшно, что ворвётся ОМОН, всех арестуют за участие в несанкционированном собрании, а вас увезут в СИЗО и будут допрашивать на предмет развращения сознания белорусской молодёжи?
— Ха-ха-ха, чтобы белорусскому ОМОНу нас забрать, надо предъявить хоть какое-то официальное основание! Пусть даже высосанное из пальца. Но ведь официально запрета нет! Мы не запрещены на территории Беларуси — просто существует некий слух о существовании списка с именами нерекомендованных к упоминанию в госСМИ артистов. Это вся фактура, которую мы имеем на данный момент. Все прочие грустные события, которые последовали после, просто основаны на этом списке, который то ли есть, то ли нет. Нам, как выступающим на сцене, всё равно, запрещены наши названия к упоминанию в СМИ или нет. Нам пофигу. Когда мы стоим на сцене, мы никакого уголовного преступления не совершаем, мы просто играем и поём свои песни. Поэтому белорусской власти придётся очень сильно подумать, чтобы получить основания к заточению нас в белорусский острог!

— Вы очень оптимистичны! Видимо, не читали, что у нас происходит. Вот заявит десяток ОМОНовцев, что вы их избивали, например, во время концерта… Хотя ладно, извините, зачем я вас пугаю. Думаю, ничего подобного не будет, к тому же вы граждане России…
— Я очень на это надеюсь. Хотя мы ведь сейчас не особо друзья для наших властей предержащих, поэтому, в случае чего, я не думаю, что за нас Медведев и Путин особо подписываться будут… Кто мы им такие? Какие-то панки… Но вообще — да, я всегда надеюсь на лучшее. Здравый смысл восторжествует, и всё такое. И на самом деле когда-нибудь всё нормализуется.

— Всем бы тут в голову такие мысли. А что бы вы могли посоветовать белорусским группам, для которых эта отмена — большой удар?
— Дорогие ребята! Не переживайте! У вас есть огромные рынки — Украина, Европа, Россия! Начинайте продвижение в этих направлениях. И не беспокойтесь — мы вас прокормим!

Беседовала Татьяна Замировская.